«Хьюндай», «Мерцедес» и «Кэдилэк»: как правильно и неправильно называть автомобили

Известно поверье: как судно назовут, так оно и поплывёт. Мистика? Метафизика? Или просто вопрос грамотности? Как правило, тонут корабли, построенные, наречённые и водимые безграмотными людьми. Автомобиль — маленький личный корабль посреди асфальтового моря мегаполиса. Будьте осторожны в произношении названия своего автомобиля!

Не претендую на глубокое знание русского языка. Хотя, как и все замечаю происходящие с нашей речью метаморфозы. И не скажу, что они мне нравятся. С чьего-то перепугу «обеспечЕние» с ударением на четвертом слоге превратилось в корявое «обеспЕчение» с ударением на третьем. Язык сломаешь! И кого, интересно, мы собираемся лишать печей — ведь именно так теперь приходится понимать смысл этого слова? Всё чаще в «публичных своих выступлениях» наши чиновники ленятся склонять числительные. А непонятные англицизмы, а эти ментовско-блатные заимствования: «в адрес», «на районе», «по-любому»? Всё это — уступки поколению троечников, если не двоечников. «Буратинам».

Если преамбула и затянулась, то лишь для того, чтобы заострить внимание на вопросе: «Какой марки у Вас автомобиль?». О, не спешите с ответом! Так, мой учитель в профессии Лев Михайлович Шугуров упорно писал марку Mazda как «Мацуда». Можно сказать, такой у него был пунктик. И действительно, фонетически «ма-цу-да» ближе к тому, как говорят японцы. А сколько вариантов произношения пережила на российском рынке марка Hyundai! «Хёндай», «Хьюндай», «Хундай» и даже «Хайюндай»… Ближе всего к истине — «Хёндэ».

С приходом на российский рынок многочисленных китайских фирм приходится основательно напрягать все восемь мышц языка. Некоторые из шинуазских названий вызывают прям-таки рвотный рефлекс. Вот оно, различие культур! Хорошо, перекинуть мостик через цивилизационную пропасть между Западом и Востоком во все времена помогали настоящие энтузиасты. Они адаптировали произношение, транскрибировали иероглифы в понятную европейцам латиницу и кириллицу. Так появились ромадзи и киридзи — адаптации японского и корейского слога к латинскому и кириллическому написанию. В случае с китайским можно опереться на пиньинь и систему Палладия.

Например, марка самого престижного китайского автомобиля, «Красное знамя», на пиньинь будет писаться как Hongqi, а по Палладию произноситься как «Хунцы». Однако российское представительство марки навязывает нам свой собственный вариант произношения — «Хончи». Архимандрит Палладий им не указ. Наплевать, что на его систему добрую сотню лет опираются российско-китайские отношения! Не спорю, медведь каждому наступает на ухо по-своему. Возможно, где-то и произносят: «Хончи». В огромном Китае, как и в огромной России говорят по-разному. Так для того и создаются единые системы, чтобы понимать друг друга. Но тут, похоже, Буратино поменял азбуку на пять золотых.

Случай с «Хунцы» не единственный. Haval, очень популярная в России марка, к тому же ещё и локализованная в Тульской области. Интересно, «Хавэйл» — это по какой системе? Пиньинь, Палладий или, может, тульское «гыканье»? Во всяком случае, с правилами английского языка авторы такого произношения знакомы не близко. Если читать по-английски, правильно будет «Хэйвл».

Что досадно, ошибки совершаются с марками, только-только пришедшими в Россию. Ещё не укоренилось обыкновение произносить их неправильно — «Кадиллак» вместо оригинального «Кэдилэк», «Ягуар» вместо «Джегуар». Прижилось и ошибочное «МерседЕс-Бенц». Сами немцы говорят: «МерЦЕдес». А героиню романа «Граф Монте-Кристо» звали МерсЕдес. Что, кстати, в переводе с испанского означает «Милосердная». Однако Олег Табаков в «Семнадцати мгновениях весны» произнёс с МХАТовской интонацией: «МерседЕс-Бенц!». Ломать устоявшееся ни к чему.

Нескольким известным маркам упорно не везёт в русском языке. Радетели за чистоту произношения тужатся и силятся — ни в какую! То и дело Lamborghini произносят как «Ламборджини». Прям, Джина Лоллобриджида какая-то! Porsche постоянно «офранцуживают», ставя ударение на последнем слоге, хотя правильно — на первом. Кто-то возразит: а у нас так! Мы и Хитлера в Гитлера перековали, что, в общем, допустимо. Обратите внимание, в Российской империи многие западные фирмы помещали свою марку на радиаторы русскими буквами. И германская Hansa записала себя «Ганзой».

Сейчас китайцы возобновляют эту традицию. Фирма Sinomach Automobile недавно зарегистрировала название своего внедорожника Oting русскими буквами: «Паладин». И к нам уважительно, и не допускает двусмысленностей. Было и по-другому. Помню, когда Renault запускала в Москве производство «полностью российской» модели Kaptur, то в отличие от французской прародительницы заглавную «C» в названии сознательно заменили на «K», чтобы ни у кого не возникло желания прочитать торговое наименование как «Сортир».

Но, позвольте, зачем заведомо искажать правильное произношение, если не существует никаких орфоэпических (или логопедических) препятствий к тому? Понимаю японцев — не выговаривают «эл». Даже официальные представители марки Lexus произносят её как «Рексус». Китайцы слышат сильно иначе. Например, в моих китайских «правах» я стал господином Оу-Ло-Фу. А уж как по-китайски будет Mercedes-Benz, вообще молчу — Bēnchí. А Láosīláisī знаете, что за марка? Правильно, «Роллс-Ройс»!

Когда мне не исполнилось ещё и шести лет, дед научил меня правильно произносить «Пежо» и «Рено». А вокруг ещё долго слышалось: «Пеугеот», «Ренаульт»! Дед увлёк меня автомобилями на всю жизнь, но ушёл рано. Поэтому, когда во дворе поселился большой утюгообразный автомобиль с бесконечными буквами на капоте, Plymouth, я изрядно помучился. Словаря-то под рукой не было! Впрочем, в пику «франкоговорящим» маркам можно привести наш «Москвич», вырастающий в немецком сразу на три буквы, до Moskwitsch…

Речь, конечно же, меняется. Бессмысленно и наивно было бы противиться этому. Пушкин в «Евгении Онегине» (сегодня именно эту книгу рекомендую перечесть) написал «Брегет» в рифму слову «обед», и прекрасно! Давно уже никто не говорит «Цитроэн» (именно так в начале ХХ века транскрибировалась марка Citroёn, в Москве даже действовала фабрика «Шестерня Цитроэн»). Однако, я остаюсь противником коверкания слов, насилия над речью. Недаром же говорят, слетело с уст. Слова должны слетать, парить, ложиться в строфы. Речь — это музыка. Только тогда она доходит до мозгов и до сердца.