Top.Mail.Ru
«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

30.12.2022
Генеральный директор компании «ОМГ СДМ» Игорь Кульган рассказал «Автопарку» о ситуации на рынке дорожно-строительной техники, сложностях с замещением импортных компонентов и перспективах развития клиентского сервиса.

Михаил Ожерельев

«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

— Что сейчас со спросом на технику? Увидели ли вы всплеск интереса к вашей продукции по мере исчерпания складов импортеров?

«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

— Мы мониторили ситуацию по складам, чтобы понять, как это повлияет на соответствующее изменение спроса на нашу технику. Ситуация такова: несмотря на громкие заявления многих западных компаний, некоторые из них напрямую продолжают работать в России. Например, японские производители экскаваторов, получившие соответствующие разрешения у своего правительства, импортируют свои изделия в нашу страну. А некоторые бренды находят варианты так называемого серого импорта — везут сами или через дилеров. Мы не занимаемся специальным анализом таких поставок, но продолжаем констатировать: по некоторым продуктам в РФ поступает иностранная техника. Возможно, ситуация изменится по мере ужесточения санкций. Но, как мы понимаем, если на горизонте видны деньги с хорошей маржинальностью, то бизнес готов ломать любые барьеры. Поэтому говорить, что сейчас кардинально изменилась ситуация, не стоит. Мы ожидали большего, исходя из публичных заявлений.

Причем эта история выглядит по-разному в разных сегментах. Там, где доминировали европейские и американские производители, ниша действительно освободилась и стоит вопрос нашего присутствия. Есть сегменты, где были европейцы, американцы и китайцы, например сельскохозяйственные тракторы, — вот туда китайцы сейчас устремились с огромной силой, поскольку у них есть эта продукция в большом количестве. Следовательно, данная ниша не освободилась, а напротив — начала заполняться. Ускоряет этот процесс, на наш взгляд, совершенно несправедливый курс рубля к доллару и юаню, открывший ворота для импорта.

Также есть ниши, где у китайцев нет соответствующего продукта пока еще, а европейцы рынок прикрыли. Для нас это вызов. В общем, все по-разному и очень многогранно.

— Какие перспективные продукты есть у UMG СДМ?

— Мы оцениваем каждый продукт по его рыночной доле. Например, наша доля по грейдерам близка к 50 %. Это уже тот уровень, который даже психологически трудно увеличивать в силу человеческого менталитета. Крупные операторы принципиально не комплектуют свой парк на 80–90 % машинами одного производителя. Поэтому увеличить нашу долю выше 50 % в этих сегментах довольно сложно. С другой стороны, есть сегменты, в которых мы присутствуем с долей от 1 до 5 %. Это гусеничные экскаваторы, фронтальные погрузчики и экскаваторы-погрузчики. Считаем, что здесь мы имеем прекрасную возможность ее увеличить. И по этим сегментам готовим новые продукты даже на фоне серьезных ограничений по комплектациям, с которыми мы столкнулись.

В целом рынок не провалился. Мы не видим, что по каким-то продуктам он резко упал. Есть даже небольшой рост. В стройдормаше практически не бывает так, чтобы выросли продажи грейдеров, но не вырос сбыт экскаваторов, все идет практически синхронно. А наша возможность продавать увеличилась за счет ухода некоторых иностранных игроков. Поэтому мы видим ситуацию позитивно во всех секторах нашего присутствия.

— В каких регионах может вырасти спрос на вашу технику?

— Мы прекрасно знаем расклад по всем регионам. Нет такого, чтобы какой-либо регион больше предпочитал импортную технику. За исключением Дальнего Востока — там привязка к Китаю, Японии и Корее. Очевидна другая тенденция — переориентация крупных дорожно-строительных компаний с иномарок на отечественную технику. Если раньше именитые дорожники даже не вступали с нами в диалог, то теперь они повернулись к нам лицом и активно отрабатывают альтернативу тому, что потеряли. Скажем, кто-то привык работать на Volvo, но этот бренд ушел из России. Более того, появилась головная боль с обслуживанием шведской техники. И это как раз то, что мы в ближайшее время можем сделать своим конкурентным преимуществом.

Те, кто раньше предпочитал выбирать бренд-неймы из премиального класса, понимают, что европейцы и американцы уже недоступны. Сейчас операторам уже не столь важно, какой бренд стоит за продуктом. Главное, что будут обеспечены проактивный сервис и своевременное снабжение запчастями.

— Но, как известно, именно международные бренды задавали стандарты в обслуживании конечных потребителей. Не уйдут ли с ними эти компетенции?

— Действительно, есть такие примеры. Скажем, потребители тяжелой карьерной техники привыкли работать с мировыми брендами и ничего другого не воспринимают. Но с другой стороны, что им делать сейчас? Вообще не заниматься своей работой? Они говорят: да мы все понимаем… Сейчас не хочу раскрывать все карты. Для нас это некая дополнительная возможность, мы ее прорабатываем, выбираем на чем сфокусироваться. Но лучше потерять 10 % производительности, чем вообще остановиться. Что касается низкого КТГ, он компенсируется активной сервисной поддержкой нашей техники. Согласитесь, если быстро приехать и заменить вышедшую из строя деталь, то простой машины будет минимальным. Других вариантов нет.

«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

— В мае, во время встречи с журналистами на заводе «Тверской экскаватор», вы анонсировали программы заводского восстановления техники с наработкой. Эта тема получила развитие?

— У нас в портфеле сейчас несколько контрактов. Они связаны с восстановлением и ремонтом находившейся в эксплуатации техники. Я бы не сказал, что эта тема стала определяющей, доминантной, ее доля примерно 5 % от нашего оборота. Но дополнительный ручеек наметился. Есть вероятность, что объемы будут увеличиваться. Скажем, 5 % превратятся в 10 или 15. Для нашего бизнеса это уже заметные величины, поэтому мы за них тоже беремся. Впрочем, там много правовых и организационных моментов. Важно фиксировать, на каких условиях машина передается в ремонт: требуется ли полная дефектовка, возврат демонтированных узлов заказчику и т. п. Это превращается в достаточно сложный процесс.

— Насколько подорожал ваш конечный продукт из-за роста цен на компоненты и перебоев в логистике?

— В 2021 году была история с увеличением цен на металл. Тогда она сильно ударила по всем продуктам, в том числе и по нашим грейдерам, которые выпускают брянский и челябинский заводы. Сегодня другая ситуация. Металлурги цену зафиксировали — она не растет и даже где-то опустилась. Вроде все хорошо. Но там, где мы делаем замещение импортных компонентов российскими — речь идет прежде всего об электронике — мы иногда ловим очень серьезное удорожание: от десятков до сотен процентов. Не секрет, что российская электроника, которую мы используем для замещения импортной продукции, дороже импортных аналогов в 4, а то и в 7 раз. Правда, в составе изделия эта величина будет скромнее — 1–2 %. Хотя рост себестоимости техники в среднем по нашему бизнесу составил 20–30 %. Понятно, что эта величина меняется от продукта к продукту. Минимальный рост — порядка 5 %, на уровне инфляции — у грейдеров. А вот у экскаваторов, где нам пришлось замещать импорт, себестоимость поднялась гораздо выше.

— Сейчас вы ведете экспорт из России?

— Поставили на паузу. С таким курсом валют и с такими санкционными ограничениями сбыт за рубеж практически прекратился. Есть некий экспорт единичных экземпляров в страны СНГ — в Казахстан, Белоруссию, Узбекистан, Армению.

Отмечу важный момент. В России правительство приняло несколько постановлений для господдержки рынка дорожно-строительной и сельскохозяйственной техники. За рубежом ничего подобного нет. Поэтому при текущем курсе доллара к рублю нам трудно конкурировать даже в Казахстане.

«Все по-разному и очень многогранно»: топ-менеджер рассказал о ситуации на рынке спецтехники

— Поделитесь прогнозами завершения 2022 года.

— Наши финансовые показатели по выручке и EBITDA останутся на уровне прошлого года. В феврале мы планировали, что рост составит порядка 20 % по сравнению с прошлым годом. Однако роста не произошло по причине того, что значительную часть продуктов с началом спецоперации и с введением санкций мы производить не можем, фактически наш продуктовый портфель сократился в два раза. Но при этом в объеме производства и выручке по оставшимся продуктам мы выросли, компенсировав провал в марте и апреле. Ни одного завода мы не остановили. Нашли возможность сохранить производство до этого момента, восстанавливая тот или иной модельный ряд. Таким образом, к концу года, возможно, мы немного превысим прошлогодний результат. А на 2023 год прогнозируем рост порядка 35 %, поскольку уже знаем, как вернуть в рынок временно выпавшие продукты. Некоторые из них, например колесный экскаватор, мы смогли быстро обеспечить компонентами. Гусеничный экскаватор потребовал больше времени. На очереди телескопические погрузчики и экскаваторы-погрузчики. Мы знаем, как довести эту работу до конца, невзирая на все ограничения по компонентным поставкам и санкционным ограничениям.

— Какова сейчас ситуация с персоналом? Планируются ли изменения в штатном расписании?

— Численность персонала мы в этом году нигде не сокращали. В этом нет необходимости, поскольку финансовые результаты чуть лучше, чем в предыдущий год. А если говорить о планах на будущее, то мы предвидим увеличение штата на тех площадках, где намечен рост производства. Прежде всего это заводы «Тверской экскаватор» и «Челябинские строительно-дорожные машины». В плане работы с персоналом мы регулярно индексируем зарплаты, чтобы соответствовать росту инфляции, росту конкуренции за человеческие ресурсы. Наша задача быть привлекательным работодателем.

Подписка на рассылку материалов Автопарка

Редакция рекомендует:






(1 оценок, среднее: 1,00 из 5)
Загрузка...

Обсуждение

Ваш адрес email не будет опубликован.

Статьи по теме
Популярное