Жан Тодт. 20 лет спустя

Scuderia Ferrari стала чемпионом в двух номинациях, и немалая доля в успехе команды принадлежит ее директору — Жану Тодту. Его жизнь уже около десятка лет связана с «королевскими гонками», а вот о «первой любви» Жана известно немного. Этот пробел решил восполнить наш собственный корреспондент Мартин Холмс.

Scuderia Ferrari стала чемпионом в двух номинациях, и немалая доля в успехе команды принадлежит ее директору — Жану Тодту. Его жизнь уже около десятка лет связана с «королевскими гонками», а вот о «первой любви» Жана известно немного. Этот пробел решил восполнить наш собственный корреспондент Мартин Холмс.

Новый этап в карьере Жана Тодта наступил двадцать лет назад, когда он сменил кресло раллийного штурмана на пост директора команды Peugeot. Буквально накануне этого события Жан с пилотом Ги Фрекеленом в составе команды British Talbot еще сражались за чемпионские титулы в легендарной группе B*. После напряженной борьбы победу в Зачете пилотов одержал тогда Ари Ватанен, выступавший на Ford Escort за Rothmans, а командный трофей достался Talbot.

Есть и еще одна причина, по которой Тодт с благодарностью вспоминает свое прошлое — принадлежность к когорте тех, кто «раскручивал» Ф1, имея за плечами опыт участия в ралли...

— Является ли опыт участия в автоспортивных соревнованиях необходимой платформой для менеджера команды «Формулы 1»?
— Вряд ли. У меня, например, нет семейных традиций, связанных со спортом — мой отец был врачом. Тем не менее я очень рано и без каких-либо явных толчков извне увлекся гонками. Особенно любил «Формулу 1», боготворил Джима Кларка и Дана Гернея. С другой стороны, кто станет возражать против знания человеком дела, что называется, изнутри?

— Каким же образом в Вашу жизнь вошло ралли?
— Начало положил друг, предложив стартовать с ним в качестве штурмана. А позже, в 66-м, Ги Шассей, экс-победитель гонки в Ле-Мане, попросил меня заменить заболевшего штурмана на одном из национальных ралли. Видимо, тандем у нас получился неплохим, поскольку Ги выразил желание выступать со мной весь следующий сезон.

Работа штурмана стала своеобразным пропуском в гонки, однако я не намеревался посвящать ей всю жизнь. Решил: буду заниматься этим, пока мне не исполнится 35 лет. И в конце сезона 1981 года завершил штурманскую карьеру. К тому моменту у меня уже было предложение от команды Peugeot. Разумеется, тогда я и не предполагал, что приход Peugeot в группу В чемпионата мира по ралли будет столь успешным…

— В команде Ferrari хорошо знают Ваш характер. Полагаю, в его формировании ралли сыграло не последнюю роль?
— Способность к самоорганизации и умение целиком отдаваться работе — вот что, пожалуй, главное для дела. Все остальное — лирика. Примером может служить такая личность, как Флавио Бриатторе, который до прихода в «Формулу 1» руководил дискотекой!

— Насколько велика разница между руководством раллийной командой и командой Ф1?
— Разница огромная! Как, впрочем, и между руководством любой из команд Ф1 и Ferrari.

Я стараюсь «делать деньги» для компании, так как всегда считал, что работать на команду и работать на самого себя — одно и то же. Уходя из офиса, я, например, везде гашу свет, если он не погашен, уделяю внимание затратам и издержкам в большей степени, чем если бы это были мои деньги, и так далее.

— С окончанием активной, если так можно выразиться, карьеры в Вашей жизни произошли большие изменения?
— Привычка много работать, ценить время выработалась еще в годы занятия спортом. Представьте: в ноябре 1981-го, в одну из сред, мы финишировали в RAC Rally, а в пятницу утром я уже принимал дела в штаб-квартире Peugeot. Офис компании покинул 30 июня 1993 года, а уже первого июля отправился на трассу Маньи Кур для работы с командой Ferrari. Динамичностью моя жизнь не обделена и сегодня.

— Вы работали с Ги Фрекеленом, нынешним шефом спортивного отдела Citroen. Отличалось ли его становление как менеджера от Вашего?
— Ему было сложнее, так как он не был готов к этой работе. Получилось все довольно любопытно: Ги, узнав, что я буду заниматься спортпроектами PSA, поинтересовался, не нужен ли мне человек на программу Citroen. На этот пост претендовали многие, но я решил поставить Фрекелена. Он честный парень и трудоголик.

— Любопытно, что в 1981 году из ралли ушли два штурмана — Вы и Дэвид Ричардс, напарник Ари Ватанена. Как бы Вы оценили последующую карьеру Дэвида в сравнении со своей собственной?
— Дэвид поступил правильно, основав компанию Prodrive. Вообще он считал вершиной автогонок «Формулу 1» и какое-то время работал там, но затем вновь вернулся в ралли. Очень напористый человек.

Я бы хотел вспомнить и Ове Андерссона, с которым одно время выступал. В раллийной команде Toyota он был и гонщиком, и руководителем, а сейчас возглавил формульную команду «Тойоты».

— Какая сторона автогонок привлекает Вас в большей степени — коммерческая или спортивная? Кем бы Вы предпочли стать: еще одним Берни Экклстоуном или Максом Мосли?
— Не могу однозначно ответить. Единственное, на мой взгляд, что их объединяет, — власть! Берни начал руководить «Первой формулой» еще в 60-е годы, и эта деятельность принесла ему известность, власть и состояние. Что касается Макса, он на выборной должности и не делает больших денег. Однако власть есть и у него. Я уважаю обоих, они отлично выполняют свои обязанности, но Максу, в некотором смысле, приходится труднее.

— Что Вы думаете о нынешнем ралли?
— Мне кажется, сейчас этот вид спорта приносит гонщикам меньше удовольствия, хотя машины едут почти с такими же, как и раньше, скоростями. Вот когда по трассе мчался автомобиль группы В — это было нечто! Впрочем, раллисты, как и прежде, выполняют очень опасную работу и заслуживают безусловного уважения. К тому же лучшие картины из мира автоспорта можно увидеть именно на ралли.

— А в техническом плане, не обгоняет ли ралли «Формулу 1»?
— Нет, конечно! В Ф1 работают лучшие инженеры, и усилия, прилагаемые здесь к созданию каждой машины, отличаются от того, как это делается в ралли, словно день и ночь.